Продолжая расширять свою сферу влияния на север, наш славный король неизбежно сталкивался с сопротивлением вольнолюбивых итальянских коммун. Годы ушли на их покорение. Разумеется, усиление Сицилийского королевства не могло не беспокоить немецкого императора, что нашло свое отражение во многочисленных стычках со Священной Римской Империей. И все же, несмотря на все препоны, мы медленно но верно присоединяли города северной Италии к своим владениям. И одной из последних целей стало Миланское герцогство. Это был прямой вызов Кайзеру, ибо мы знали, что Милан, несмотря на формальную независимость, позиционировал себя лояльным Германии. Мы намеренно бросили вызов пусть и ослабевшей за века внутренней и внешней грызни, но все еще могущественной Священной Римской Империи. Время СРИ прошло. И пришло наше, пришла пора заявить о себе миру. Армия под командованием Серло Граффео, не доходя до самого Милана, в регионе Кремон вынуждена была прервать свой марш — впереди показались боевые порядки немецких полков. Это была огромная армия Священной Римской Империи под командованием рейхсмаршала Яна Дюрера.
Мы немедленно начали готовиться к сражению — арбалетчики выкопали ямы и воткнули перед строем колья, дабы не позволить вражеской кавалерии атаковать нас в лоб, а фланги заняли пикинеры и наша кавалерия. Обладая большим числом пушек, мы справедливо предположили, что сможем заставить врага атаковать первым. Позади строя, осуществляя общее командование, остался сам Серло. Прикрытый густым лесом левый фланг возглавили рыцари прославленного покорителя Алжира и Туниса - герцога Георгия Лентини, а правый - третий принц Альберто д`Альтавилла.
Как выяснилось позже, время работало не на нас, и все же враг по самонадеянности или же глупости своей, действительно первым пошел в наступление.
Вперед выдвинулись швейцарские, швабские и тирольские солдаты и наемники. Ряды пикинеров начали медленный, но неотвратимый марш в сторону нашего строя. Доппельсолднеров Ян отчего-то оставил в резерве, как и большую часть своих рыцарей.
Продолжая удерживать прежние позиции, мы встретили любителей пива и колбасы калеными железными гостинцами из арбалетов. Имперские пикинеры начали нести потери, однако их продвижение почти не замедлилось.
Пытаясь отвлечь наше внимание от немецкой пехоты, Ян выслал отряд наемных рыцарей. Однако, конницу врага на правом фланге поджидал коварный сюрприз. В густой траве наши бойцы рассыпали
To view the link Register, на который кони и угодили. Обезумев от боли, лошади перестали подчиняться приказам наездников и понесли их прямо на ощетинившийся лесом длинных пик полк итальянских пехотинцев, которых поддержали с фланга, захлопывая западню, рыцари Сицилии и кондотьеры северных городов...
Задние ряды напирали на передние, под тяжестью бронированных коней даже крепкие пики гнулись и ломались. Но тщетно - в считанные мгновения полоска земли перед строем пикинеров стала естественной баррикадой и братской могилой для трех десятков лошадей и их неудачливых всадников, обильно окропленной кровью людей и животных.
Тем временем, наша собственная кавалерия во главе с принцем Альберто, поспешила воспользоваться ослаблением неприятельского фланга напротив и начала его обход, чтобы затем выйти имперской армии в тыл. Побитые германские наемники преуспели в восстановлении контроля над своими покалеченными скакунами и поспешили ретироваться, уступая место добравшимся до наших боевых порядков швейцарцев и поддерживающих их плотным обстрелом генуэзских наемников. Принц и его рыцари, окрыленные успехом, атаковали стоявших в резерве имперских рыцарей прямо "в лоб".
Тем временем, изрядно потрепанные ландскнехты тоже добрались до нашего строя... чтобы не дойдя пары десятков шагов, с не выдержавшими нервами позорно показать свой тыл. Справедливости ради стоит отметить, что заслуга тут не только наших стрелков, но и вражеской бомбарды, что ухитрилась наконец попасть... по своим же. Наши же пушки и вовсе по неизвестным причинам молчали. Поползли разнообразные слухи, начиная от того, что порох по недосмотру отсырел во время недавнего дождя и заканчивая подозрениями в измене. Как некстати!
Итак, по центру и на правом фланге наши пешие полки столкнулись в яростной схватке. Несмотря на то, что наши пикинеры, латники и набранные в северных коммунах
To view the link Register с алебардами и глефами превосходили немецких горожан и в качестве снаряжения, и в боевых навыках, держались имперцы стойко и почти на равных с нашими профессиональными солдатами. И все же, если пикинеры еще могли соперничать с нашей фалангой, то неуспевшим перестроится алебардщикам на навязанной им мечниками и павезьерами ближней дистанции пришлось несладко. Какая польза от способности алебарды пробивать даже тяжелые латы, когда у тебя нет простора для замаха, а сам латник уже намеревается воткнуть меч свой прямо тебе в лицо?
Тем временем конники принца, расправившись с остатками наемных рыцарей, обошли невозмутимо наблюдающего за баталией рейхсмаршала Яна и его имперских псов с тыла. Еще один отряд конницы атаковал с фланга вражеских алебардистов, связанных боем с нашей пехотой. Но встретил решительный отпор и вынужден был повернуть назад, потеряв почти треть бойцов.
А на другом, левом нашем фланге, после некоторых размышлений герцог Георгий решил отправить отряд легкой кавалерии для добивания рассеянных после массированного обстрела ландскнехтов. Но он не учел, что даже сломленные, даже атакованные с тыла, эти опытные и дисциплинированные пикинеры могут представлять смертельную угрозу для конницы. Аналогично, натиск рыцарей Георгия по стоящим в резерве доппельсолднерам хотя и сократил их численность на четверть, ибо страшен таранный удар кавалерии, при этом и множество рыцарей пало, порубленные пополам ужасными немецкими цвайхандерами, двуручными мечами длиной в человеческий рост.
По крайней мере, они отвлекли внимание резервной имперской пехоты, в то время как рыцари принца ударили в тыл рейхсмаршалу Яну. Впрочем, тоже без особого успеха. Итальянцы, окрыленные легкой победой над городскими ополчениям и наемниками, не учли, что профессиональные солдаты и рыцари Империи ничуть им не уступают в ратном искусстве и качестве доспехов и оружия, в чем-то даже превосходя. Единственной приятной новостью сейчас было сообщение, что повторный натиск легкой конницы в тыл немецким пикинерам и алебардщикам все же принес свои плоды - потеряв более двух третей состава, они дрогнули и начали уступать позиции сицилийской тяжелой пехоте.
Видя, что возникла угроза перехвата у нас инициативы, Георгий уже собирался отдать приказ выступить собственным рыцарям, как вдруг...
- Командир, кто-то приближается к нам с запада! - с тревогой в голосе окликнул его соратник, заставив опустить поднятую было ладонь. - Черт возьми, синий змей на штандарте... миланцы!
Войска великого герцога Кристофоро Дренготто появились со стороны леса, что оказалось неприятным сюрпризом для сицилийцев. Легкая конница сразу связала наших рыцарей боем, пока основные силы подтягивались к спешно перестраивающемуся левому флангу.
Тем временем, наши арбалетчики начали обстрел нового полка ландскнехтов, а разбитые и доппельсолднерами, и остатками предыдущего полка пикинеров легкие конники дали стрекоча, уступая место спешащим им на замену латниками и павезьерам с глефами.
Пока по центру и на правом фланге продолжались суетливые перестановки наших и вражеских отрядов, левый фланг армии Сицилии окончательно перестроился для отражения внезапной атаки миланцев. Органные орудия обстреляли картечью личную дружину миланского герцога. "Отвечая" из арбалетов, регулярные арбалетчики подконтрольной миланцам Генуи (тогда как у немцев были наемные), укрылись за деревьями. Рыцари миланцев расправились с легкой конницей.
Продолжая стоически выдерживать плотный обстрел, резервные пикинеры противника медленно, но верно сокращали расстояние до наших стрелков. Неожиданно заговорили наши пушки, правда, лишь для того, чтобы дать пару бессмысленных выстрелов куда-то в сторону далеких Альп. Но самым худшим известием было то, что зашевелились стоявшие все это время позади имперские рыцари и доппельсолднеры, о которых мы имели легкомысленность подзабыть. Видимо, появление армии миланского герцога Кристофоро стало сигналом к контрнаступлению.
Решение командующего Серло вывести арбалетчиков за противокавалерийское ограждение из сосновых кольев стало фатальным - ловко ускользнувшие от рыцарей Георгия миланские конники на скаку ворвались прямо в самую гущу замешкавшихся арбалетчиков, сократив общее число наших стрелков почти на четверть. Опомнившись, вокруг них сомкнули кольцо наши рыцари и алебардисты, но тут еще и немецкие ландскнехты подошли.
А на правом фланге уже вовсю рубились с благородными сицилийцами дружинники герцога, отборные, закаленные в бесчисленных сражениях рыцари. Давка стояла страшная, упавший с коня неповоротливый в грузных латах рыцарь мгновенно погибал под копытами обезумевших от грохота и ран лошадей. Пехота тоже не отставала - наши пикинеры встретили неприятельских мечников бритвенным лесом длинных пик.
В центре и на правом фланге какое-то время еще сохранялся относительный паритет. Арбалетчики смогли отбежать на безопасное расстояние, а пехота - связать боем ландскнехтов и миланскую конницу. На правом фланге наши латники, осмелев, даже попытались перейти в контратаку и поспешили к вражеским стрелкам... но здесь игры кончились.
Как уже было сказано, имперские мечники и рыцари зашевелились. Латников генуэзцы поприветствовали убийственным залпом, а затем нашу пехоту смяли хлынувшие неостановимым потоком резервы германцев. Рыцари во главе с принцем Альберто были разбиты еще раньше. Оставшиеся в одиночестве пикинеры, в самом начале боя так умело разобравшиеся с наемной конницей врага, тоже ненадолго задержали наступление противника. Правый фланг фактически пал, удерживаемый лишь остатками тяжелой пехоты.
В центре пока все было не так плачевно, но и там кипела отчаянная схватка между нашими и вражескими полками. О маневрах уже речи не шло - сицилийцы просто пытались любой ценой удержать противника на месте, пока спины ландскнехтов подвергаются обстрелу арбалетчиков, а на левом фланге герцог Георгий и бросивший командование Серло уверенно начали теснить миланцев.
Рискнувших все же высунутся из общей свалки для обходного маневра павезьеров мгновенно смели готские рыцари самого рейхсмаршала.
Пока отряд кондотьеров с Серло сдерживал дружину великого герцога миланского, Георгий и его соратники смогли зайти с тыла к неприятельским латникам. Их натиск был подобен горной лавине в близлежащих Альпах, а последовавший грохот оглушителен, как громовой раскат. Кони потоптали два задних ряда, еще один подняли на пики сами всадники. На головы выживших, теперь зажатых между молотом и наковальней воинов, пали обнаженные мечи.
- За Сицилию! За Короля!
Но если не считать сего успешного прорыва на левом фланге, мы продолжали нести потери и уступать пядь за пядью. Пушки бестолково палили в небо, производя больше шума нежели пользы, а стрелки вынуждены уже были врукопашную бороться с легко рассекающими их пополам своими монструозными цвайхандерами имперскими доппелсолднерами.
Ландскнехтов наконец удалось разбить, а стрелки наши продолжали отступать и отстреливаться, пока остовы не успевающих или неспособных это сделать отрядов героически сдерживали немецкую тяжелую пехоту. Единственными, кто более-менее способен был потягаться сейчас с доппельсолднерами, были наши вооруженные столь же большими и остро наточенными алебардами и глефами павезьеры. Вот только их клепаные доспехи не шли в сравнение с латами немцев.
Нашим мечникам-щитоносцам же наоборот, хватало крепости брони, но не хватало убойной мощи.
А чем заняты были в это время арбалетчики СРИ? А они времени зря не теряли, внося свою лепту проливанием железного дождя на наши многострадальные макушки.
Задачей центра сейчас было выиграть время. Потом и кровью, но он с ней блестяще справился. Видя, как страдают их боевые товарищи, наши воины утроили натиск на миланское подкрепление. Рыцари Георгия и Серло опрокинули личный отряд герцога Кристофоро и начали топтать вражеских арбалетчиков. Кристофоро, опомнившись, устремился на перехват, но слишком поздно. Другой отряд кавалерии миланцев, еще в середине боя зажатый нашими павезьерами и остатками рыцарей принца, отчаянно сопротивлялся, но исход был уже предрешен.
После разгрома латников, у миланцев остались лишь городские коммунальные ополчения, чьи стеганки служили откровенно слабой защитой от мечей и пик наших солдат, а также картечи органных орудий. Только в одном месте, окружив потрепанный отряд нашей тяжелой пехоты, им удалось несколько уравнять шансы.
Успехи на правом фланге позволили нам перекинуть подкрепление к центру. Сам Серло в отважной атаке сбил прицел увлекшимся стрельбой по нашей пехоте арбалетчикам имперской армии. Готские рыцари Яна почти разбили посланные на их усмирение отряды пехоты и рыцарей, но наши воины, проявляя чудеса упорства и стойкости, тоже положили большую часть свиты рейхсмаршала. Заметивший это Кристофоро метнулся спасать немецкого командира, но на него уже тоже были расставлены силки, как на жирного и аппетитного фазана. Кавалерия герцога Георгия Африканского, лавируя между миланскими ополчениями и расправляясь с их остатками, преградила путь миланскому правителю. Для него сражение уже было закончено. Тревожным звонком стал переход в рукопашную израсходовавших весь боезапас генуэзцев, но Кристофоро, похоже, еще надеялся неким чудом переломить ситуацию.
И вот он, момент истины - яростные и измученные, но несломленные, мстящие за своих павших товарищей, итальянцы ссадили рейхсмаршала с коня. Надо отдать немцам должное - все телохранители до последнего защищали командующего, он тоже бился как лев. К несчастью для него, гнев сицилийцев достиг той точки не возврата, когда даже обещание щедрого выкупа не остановило их пик и мечей. Ян пал, сраженный мечом одного из рыцарей, а добили его копыта благородного скакуна и глефы павезьеров.
Это известие пошатнуло боевой дух немцев, в сердцах которых и так уже копошились черви сомнений. Залп арбалетчиков, обошедших доппельсолднеров с тыла, поставил в их сопротивлении точку. Другой полк еще сопротивлялся, но воспрянувшие духом сицилийские латники с удвоенным рвением принялись за контратаку. Вскоре и те мечники позорно бежали, показав ликующим героям нашим тыл.
Таким образом, в войске СРИ боеспособными остались лишь наемники-генуэзцы. Вот только вражеские стрелки не ослабляли обстрела, из-за чего дрогнули и начали отступать наши, в этот самый неподходящий момент. Но тут произошло нечто совершенно невероятное! Наши пушки снова выстрелили! И... попали!
Усмотрев в этом добрый знак, арбалетчики лояльных нам городов приободрились и перестроившись, вновь открыли огонь по неприятелю.
Миланцы еще пытались оказать сопротивление. Но окруженного герцога и его дружину постигла та же печальная участь, что и рейхсмаршала Священной Римской Империи. Сицилийцы не намерены были щадить врагов сегодня. Едва Кристофоро пал, его солдаты разбежались.
Оставшиеся в одиночестве наемные арбалетчики немцев еще продолжали бессмысленное сопротивление, однако не могли ничего противопоставить натиску воодушевленных рыцарей Серло и Георгия, а вскоре подоспела и пехота.
Ценой огромных потерь и героических усилий, нам все же удалось нанести войскам Империи и ее союзников сокрушительное поражение. Этот день войдет в историю как величайший триумф Сицилийского королевства, положивший начало новой эпохе в истории Европы. Память павшим, слава живым.
Победителям достается все. А проигравшим... Vae victis
To view the link Register.
Планируется еще один пост, если успею до конца конкурса.
